Мы помним. Мы гордимся.

Шебекинский район

Богачева Галина Федоровна

Родилась 28 февраля 1930 года в селе Первая Стрелица. Отец - Богачев Федор Семенович 1903 года рождения, учитель, мать - Богачева Ульяна Кузьминична 1907 года рождения, колхозница. В семье было четверо детей: брат Виктор, сестры Анна и Ольга. Галина Федоровна работала учителем в селе Поповка и Первая Стрелица. Педагогический стаж 42 года.

"Отца забрали на фронт в 1941 году, помню, как его провожали на войну. В сорок первом над селом начали пролетать самолеты, и мы, детвора, по гулу моторов пытались определить , наш или немецкий самолет летит. Помню, еще до прихода немцев, как полыхали скирды с зерном. В то время хлеб сначала косили и складывали в скирды. И чтобы это не досталось немцам, хлеб сожгли.

Летом 1942 года немцы проходили через село: настоящая лавина -упитанные лошади, мотоциклы, до этого мы их никогда не видели, сами немцы свежие, здоровые Но у нас колонна проходила маленькая, а вот по асфальтированной дороге на Новый Оскол шли мощные колонны военной техники, и наши мальчишки, в том числе и мой брат Виктор бегали смотреть на это небывалое зрелище.

В ожидании прихода немцев многие вырыли себе землянки, но обстрел был небольшой. У соседей на люк землянки попал осколок. А мне пришлось в нашей землянке во время обстрела сидеть и дрожать одной: Виктор где-то носился, мама тоже не успела дойти, меня прогнала, а сама задержалась.

Наш дом был побольше, чем у соседей и в доме разместили что- то вроде штаба. Нас выселили в сарай, который стоял на погребе. Не помню, чтобы немцы причинили нам какой-либо вред. Они установили свой порядок: ввели комендантский час, назначили старосту и новых стражей порядка. Но они пошли на эту службу не по доброй воле и людей не обижали.

Был только один полицай Лесатра - он людей сильно обижал. А староста Савва был лоялен к жителям, старался, чтобы меньше скота забирали у людей и в Германию из нашего села никого не угнали. Из соседних сел Корочанского района: Заломного, Жигайловки, Костевки - многих угнали, а у нас никого не тронули. Но когда старосту стали подозревать в лояльности к жителям, его жестоко наказали, но об этм я плохо знаю.

Отступали немцы совсем не такими, как пришли несколько месяцев назад. В начале февраля через село шли замерзшие, голодные люди в потрепаном обмундировании, без всякой техники. Ехали в корытах, привязанных к лошадям, укрытые одеялами, шалями; чем попало. Один немец шел, держась за хвост лошади. Голодные, они забегали в хаты и забирали все что могли: кур, поросят. К нам в дом забежали, просят: "Матка, дай олай!" подсолнечное масло то есть. Чтобы не забрали хлеб, мама прятала его в сито.

После освобождения села мы, дети, работали в колхозе. Вручную пололи яровые зерновые, руками прорывали медждурядья. Но дети есть дети, пололи, пололи, и вот уже куча мала. Наш бригадир Павел Трофимович нас не ругал, к детям относился хорошо, понимал, что мы еще несмысленыши, нам поиграть хочется, и всегда шутил с нами. Во время уборочной наши матери все работали в поле, а нам, детям под дворы привозили осоку и из нее мы вязали свясла. Потом этими свяслами связывали снопы и укладывали их в стайки. Стайка - 15 снопов , 4 стайки - копна. Мама вязала снопы, а я складывала их в стайки.

Кроме того, ходили в поле собирать колоски, косили ведь женщины, а урожай был скудный, поэтому было дорого каждое зернышко. Еще дети ходили бить шляпки подсолнечника. Семечки шли на масло и макуху, а шляпками топили в хатах. Зимой ходили расчищать дороги. Замы тогда были суровые, снежные, снегу наметало столько, что ворот не было видно.

Осенью 1943 года я пошла в 5 класс в Артельное. Ходили пешком по бездорожью в холодную нетопленую школу. Чернила варили из смолы подсолнечника. Чернила замерзали и мы их прятали во внутренний карманчик. Сидишь на уроке, а кто-нибудь толкает в спину: "Дай обмакнуть!". Писать тоже было не на чем. В ход шло все: старые книги, газеты, какие-то клочки бумаги. Ручки тоже изготавливали сами: к палочкам привязывали металлические перья. Отсидев уроки в холодной школе, снова пешком шли домой.

После школы мы ходили копать лопатами поле. Белоколодезянские ученики организовали побег с поля, ну и мы за ними убежали. А на следующий день нас выставили на линейку. Было очень стыдно, и после этого я больше не убегала. К зиме в нашем пятом классе из Стрелицы осталась я одна. Многие ученики отсеялись, ходить в школу было не в чем, другим нужно было зарабатывать трудодни для семьи. Моя мама была хорошей портнихой, и почти из ничего могла сшить мне какой-никакой наряд.