Мы помним. Мы гордимся.

Шебекинский район

Логвинова (Зорина) Зоя Павловна

Родилась 9 августа 1935 года в хуторе Рассвет. Отец - Зорин Павел Акимович, 1909 года рождения, погиб 15 февраля 1943 года в деревне Макаровская Пустынь. Перезахоронен в братской могиле в городе Любань Ленинградской области. Мать - Зорина Евдокия Ивановна, 1909 года рождения. Кроме Зои в семье еще три сестры: Лидия, Ольга, Любовь. Зоя Павловна закончила Белгородский учительский институт. С 1954 по 1962 год работала в Артелянской средней школе, с 1962 по 1971 работала в Н-Березовской начальной школе. В Белоколодезянской средней школе работала со дня ее открытия и до 2000 года.

Первое впечатление от войны: цветущий луг и мы - дети пошли собирать цветы. Что такое война мы не знали и не представляли. Вдруг налетели самолеты, начался обстрел - мы бросились врассыпную. Когда добрались домой, родители нас, конечно же, отругали, так мы поняли, что такое война. Отец ушел на фронт в 1941 году. Вскоре после ранения он приехал домой долечиваться, но линия фронта приближалась. Отец был коммунистом, и оставаться в ожидании прихода немцев нашей семье было опасно. В селе жили бывшие кулаки и с приходом немцев они грозились мстить. Собрав в узелки все, что можно было взять с собой, мы отправились в эвакуацию в Воронежскую область в город Осторогожск, но когда подъехали к нему, город уже пылал. Пришлось ехать дальше.

Путь был длинный и трудный, старались двигаться возле леса. По дороге отступали наши солдаты. Часто налетали фашистские бомбардировщики. Однажды при бомбежке чуть не потеряли сестренку Олю, ей тогда было три годика. Люди бежали кто куда. Нас схватила мама, а лошади с повозками покатились в яр, и Оля осталась на повозке. Лошади были очень умные, они остановились над самым яром и даже присели на задние ноги: тормозили, чтобы повозка не свалилась в яр. Папа под огнем снарядов побежал за повозкой, успел выхватить Олю. Когда все стихло, мы увидели то место, откуда отец вызволил Олю - оно было как месиво, а по яру текла кровь.

В пути спать ложились под возом. Варили молочный кулеш - с собой вели корову. Пришлось переправляться через реку Дон: повозки скатывали с берега и перетаскивали на паром. Паромом служили сбитые вместе досками четыре лодки. Местные мальчишки перевозили людей на лошадях вплавь. Грузилась одна семья и ее переправляли на другой берег. Когда плыли по реке, мама запрещала нам смотреть по сторонам. Одна лодка протекала, и когда я наклонялась, чтобы вычерпнуть воду, глаза невольно скользили по поверхности реки. В воде плавало много утонувших людей, и среди бревен виднелись где голова, где рука. Люди как будто спали в воде, и среди них тоже были дети.

Однажды мы остановились на хуторе. Ночевали в амбарах темных и холодных. Ночью по амбару бегали полчища крыс, так что ветром веяло от пробегавших скоплений. Женщины делали фитильки-коптилки, пропитанные постным маслом, зажигали на ночь и по очереди дежурили, отгоняли крыс от детей.

До самого Воронежа мы не дошли. Поселились на хуторе Рогозин Воробьевского района. Нас никто не хотел брать на постой: целых семь душ, но одна бабушка нас приняла. Ее сын был на фронте, с ней жили невестка и двое внуков. Семья была очень хорошая, добрая. Они чем могли тем помогали нам.

К зиме 1942 года рана у папы почти зажила и он ушел на фронт. Забрали на фронт и дедушку. 14 января 1943 года мама родила нашу младшую сестренку Любу, а через месяц, в феврале 1943 года, мы получили похоронку на отца. В последнем письме папа писал: "Может у меня шестым ребенком будет сын…" Мама написала ему, что родилась снова дочка, но это письмо он уже не получил…

Там же, в эвакуации, я пошла в школу. Я ходила в школу только за компанию с сестрой - по возрасту меня еще не брали. Писать было не на чем, сшивали тетрадки из старых газет. В школе было холодно, маленькая печурка топилась дровами, но их не хватало. Семья жила трудно: мама одна, а детей четверо. Мама и старшая сестра Лида работали, я и Оля нянчили, и младшую Любу.

В конце 1943 года мы вернулись домой - в наш родной хутор. Здесь оставались мамина сестра и брат. У брата было 11 детей, а он на фронте, и мама приняла решение возвращаться. Оказалось, что хата наша почти разрушена, страшно в нее заходить. Осень, дождь, холод. Надо было как-то отремонтировать жилье. Мы носили глину для замеса, ходили в лес воровать хворост. Месили с травой глину и заделывали ею дыры, затем обставляли стены снопиками из травы. Лиля пошла работать. Какой суп на работе выдавали, ела сама, а кусочек хлеба несла домой сестрам. Мы приехали осенью и картошки не заготовили на зиму. Готовили суп из травы, лепешки - из липы и щавеля. Были и сладости: варили сахарную свеклу, добавляли макуху и молоко и получалась "халва".

В школу меня долго не брали, хотя я уже умела читать и писать. Потом меня, маленькую и худенькую, заметил директор школы, спросил, из какого я класса, и, проэкзаменовав, меня зачислили сразу в третий класс. Я закончила семь классов в Большетроице, а дальше обучение было платное и мама меня не пустила учиться, я пошла работать, но потом все равно окончила школу и пошла учиться дальше.

В день Победы все плакали. Решили отпраздновать этот день вместе. Принесли и поставили в центре улицы котел, сварили кашу. Из каждого двора праздновали женщины и по трое четверо детей. Наверное, это была самая вкусная каша в моей жизни…